Цель реставраторов - спасти и сохранить

Когда заходишь в православный храм, взгляд приковывают иконы с глубокими глазами, которые отражают мерцание свечей. Думали ли вы над тем, сколько поколений всматривались в эти образы, преисполняясь если не благоговением, то чувством прекрасного? А вот чтобы наши потомки еще долго имели возможность видеть эти иконы, над ними колдуют реставраторы.

Православное христианство выразило себя в иконописи. Одухотворенные лики с тонкими носами и огромными глубокими глазами не могут не затронуть душу. Киево-Печерская Лавра - признанное духовное сердце Украины. Именно сюда стекаются верующие на религиозные праздники, чтобы подпитаться благостью, Старейшие иконы Лавры написаны в XIV-XV веках. Тогда их писали на деревянной основе. Самые известные принадлежат кисти евангелиста Луки, например икона Богородицы. Позже, в XV-XVI веках, начали писать иконы на холстах. У каждого мастера существовала своя техника письма, свои секреты смешивания красок и состава покрытия.

Увы, увидеть руку мастера у нас возможности нет. Рисунки покрывались новыми красками, свежими слоями лака… А иногда поновители дорисовывали что-то свое.

Первоначальный рисунок могут увидеть только современные реставраторы, просвечивая икону рентгеновскими лучами или ультрафиолетом.

Как рассказали нам сотрудники реставрационного центра, лаврские иконы находятся в стабильном состоянии. Во многом благодаря тому, что у Лавры есть свои реставраторы. Сюда обращаются и те, у кого такой структуры нет.

Чтобы иконы хранились и реставрировались правильно, существует план. Но это инструкции уже не существующего государства. Реставратор вместе с хранителем обходит иконы и замечает малейшие изменения: треснувшая основа, отколовшийся или вздувшийся грунт… Конечно же, сразу на реставрацию идут аварийные работы, которые сильно пострадали от действия температуры, влажности. В церквах температура примерно одинакова круглый год. Стены толстые, и они хранят прохладу даже летом. А, например, Трапезная церковь отапливается. И пересушенный воздух очень губителен для икон, выполненных на дереве. Люди, свечи, отопительные приборы то включаются, то выключаются - все это создает губительные условия для древних и самых ценных икон.

Реставрация - глубокий научно-исследовательский процесс. Чтобы этим заниматься, нужно иметь знания художника, историка, химика, физика, биолога. Взяв в руки экспонат, реставратор должен понять, что на него повлияло, какие процессы происходили, какой микроорганизм поселился… И решить, что делать. А для этого надо знать технологию живописи тех времен.

Потом начинается отбор проб для химических, биологических анализов. Если обнаружено вздутие грунта, значит, происходит какой-то биологический процесс, свое действие оказывают микроорганизмы - грибы, плесень... Они поедают связующее вещество, то есть попросту клей, выделяя продукты жизнедеятельности.

Реставраторы говорят, что их профессия очень похожа на медиков: чтобы поставить правильный диагноз, например, иконе и назначить верное лечение, нужно взять анализы. После на каждого "пациента" заводится отдельная карточка - паспорт, куда вносят описание объекта, все действия, которые будут предприниматься, и сам ход "лечения". Да и работают реставраторы чисто медицинскими инструментами: скальпель, пинцет, рентген, спирт, который обеззараживает и обладает проникающими свойствами.

Например, с его помощью делают более тонкой лаковую пленку. Ведь раньше икону, чтобы она сохранилась как можно дольше, покрывали олифой. А она через тридцать лет начинает стареть, темнеть… Лет через сто под слоем олифы невозможно рассмотреть живопись. Поэтому многие вещи попросту поновлялись - художник рисовал сверху образ, подражая, но не точно копируя, изначальному. Реставраторам попадались иконы с восьмью слоями живописи. И чем чудотворнее икона, тем она чаще поновлялась. А как же иначе? Икону все почитают, а краски стали неяркими, потускнели. Вот и переписывали.

С XIX века, когда появился научный подход в реставрации, иконы раскрывались из-под наслоений красок и олифы. Вот тут и произошло истинное знакомство с иконописью Средневековья.

Реставратор брал икону в руки, начинал ее расчищать слой за слоем, а там иногда обнаруживалась живопись яркая, красочная, не подверженная изменениям. И выполненная совершенно в иной стилистике, чем был первый слой. "Никогда не знаешь окончательного результата!" - с горящими глазами говорят реставраторы. И с увлечением рассматривают рентгеновские снимки, результаты ультрафиолетовых и инфракрасных исследований. Именно они раскладывают икону на слои, выуживая на свет авторский рисунок и мазок.

Современные починщики икон не так уж рьяно хватаются за кисть. Иногда весь уход за старинной вещью заканчивается тем, что ее укрепляют и моют. Реставраторы говорят, что внедрение в памятник должно иметь границы. Поэтому даже сильные повреждения не закрашиваются, а просто тонируются. Причем видимыми штришками или "сеточкой". Работа реставратора должна быть видна.

Естественно, такой метод не подходит, если речь идет о коммерческом использовании предмета старины. Но лаврские реставраторы говорят, что с перекупщиками не работают.

Не вечны иконы. И любая реставрация имеет свои сроки. Через пятьдесят лет хранения в идеальных условиях икону все равно надо отправлять на оздоровительные процедуры. Старение материалов, как бы ни ценны они были, необратимо.

Например, одну из икон Лавры принесли на реставрацию. Икону Богородицы XVIII века поновитель покрыл шпаклевкой и нанес новую живопись. Эту икону посмотрели под ультрафиолетом, и оказалось, что у Богоматери был веночек, который просто закрасили. Спиртом реставратор утоньшает олифу, снимает под микроскопом поверхностный слой… В центре реставрации Лавры нет рентгеновского оборудования, поэтому некоторые вещи снимать реставраторы не решаются. Потом дерево покрывается раствором, который предотвращает дальнейшее разрушение. Иконной оправой любят полакомится до тысячи видов жучков-точильщиков. И опытному реставратору нужно их знать.

Практически всегда дерево, на котором написана икона, рассыхается. Временами даже трескается. Его обязательно склеивают. И обязательно обратимым клеем, который можно повторно растворить в воде. Подобные вещества используют в кормах для животных. "Наши ошибки можно поправить", - объясняют реставраторы. А вот новинкам доверяют не особо: "Мы не знаем, как себя поведет этот клей через полвека. Мы же работаем для того, чтобы работы жили и после нас".

На клей накладывается профилактическая наклейка - только папиросная бумага, любая другая не подходит. И прогревается старым тяжелым утюжком, нагретым на водяной бане. Эти старые чугунные утюги, которые нагреваются углями либо на раскаленной плите, реставраторы ищут по всем блошиным рынкам. Держат наклейку не больше месяца, пока бумага не начала вбирать в себя влагу. Дырочки в дереве замазывают воско-скипидарной смесью: воск предотвращает поступление влаги, а скипидар - дезинфицирует.

В места утраты живописи наносится реставрационный грунт. Удаляется пыль, утончается лак прошлой реставрации. Но, даже сняв лак полностью, мы уже никогда не увидим той живописи, которая вышла из-под рук мастера: под действием времени и жизнедеятельности организмов краски изменили свой цвет.

Но все равно мы можем наслаждаться вдохновенной работой старых мастеров. Поражает тонкость мазка, толщиной в волосинку, надписи-паутинки, мелкие четкие детали… Современным художникам непонятно, какие кисти, из чего использовали древние иконописцы, как они могли создавать эти шедевры без ламп и микроскопов…

Поистине проявление веры в искусстве.

Ольга Мазуренко, «CN-Новости», специально для MIGnews.com.ua

Источник: mignews.com.ua

Заглавное изображение: Тоде и Булка Пулијанови, фреска во црквата од 1426 година, Црква „Св. Спас“ - Лескоец, Охрид, Македонија